Первый бой был самый трудный.
Пригородная газета от 7 марта 2003 года.
Живет в селе Кайгородском замечательная женщина - Анна Иосифовна Колпакова. Она первой из девушек деревни Луговой, откуда родом, в 1942 году ушла добровольцем на фронт. Было ей в то время всего 18 лет, проводить девушку вышла вся деревня. А ее переполняло единственное чувство - очень хотелось помочь Родине. Путь был неблизким, потому что новобранцев отправили на Дальний Восток. Конечный пункт - военный гарнизон Воздвиженска, недалеко от Владивостока, батальон аэродромного обслуживания. Командиром дивизии, где она служила, был Герой Советского Союза полковник Е. Ф. Кондрат, который после войны написал книгу “Достался нам век неспокойный” о боевых подвигах солдат. В начале службы Анна ходила в наряды по охране самолетов, строила доты, рыла окопы... Потом окончила курсы шоферов и на машине-полуторке подвозила снаряды, горючее к самолетам. - В августе 1945 года наш гарнизон подтянули к самой границе с Манчжурией, - вспоминает участница тех событий. - Граница проходила по реке, которая была не очень глубокой, но широкой и илистой. Машины наши буксовали, переезжая через реку, и создавали невообразимый шум. Японцы нас обошли с трех сторон, и начался неравный, страшный мой первый бой. Это было около города Дунина. Бой длился больше четырех часов. Участвовали в этом бою опытные бойцы и командиры, с честью прошедшие Западный фронт, но в этом неравном бою с японцами многие сложили свои головушки. Город Дунин мы заняли. Всем погибшим выкопали могилы рядом с дорогой, всех похоронили. Сняли свои пилотки и поклялись отомстить. А сами поехали дальше. Около Дунина в стороне от дороги была японская школа смертников. Они укрылись в сопках и обстреливали наши войска вдоль всей дороги днем и ночью. Много здесь полегло наших бойцов. Был получен приказ вернуться обратно во Владивосток. Здесь мы получили пополнение, и нас отправили освобождать от японцев Южный Сахалин. Еще во многих боях участвовала Анна Иосифовна, но они не были такими тяжелыми и страшными, как бой под Дунино. И на Южном Сахалине на своей верной полуторке Анна Иосифовна возила горючее, снаряды, продовольствие на передовую линию фронта. Только 40 километров не дошли наши войска до города Александровска, как кончилась война. Японцы капитулировали.
За доблесть и отвагу в Великой Отечественной войне и войне с Японией Анну Иосифовну наградили медалью “За победу над Японией” и орденом Отечественной войны второй степени. Кроме того, у нее десять медалей. Вернувшись домой, она устроилась работать в райпотребсоюз в Петрокаменском. Под ее руководством строили чайную, она ее открывала и долгое время в ней работала. Всего в торговле она проработал 23 года. За долгий и безупречный труд в потребительской кооперации Анна Иосифовна имеет десять почетных грамот и благодарностей. В 1975-м, 1977-м, 1978 годах она была победителем соцсоревнования в потребкооперации.
Вырастила, воспитала четверых детей, у нее десять внучат и три правнука. С наступающим праздником вас, Анна Иосифовна!
А. ПОНОМАРЕВА
председатель совета ветеранов села Кайгородского.
Стояли насмерть земляки!
Пригородная газета от 7 февраля 2003 года.
На военную службу жителя деревни Старой Паньшиной кузнеца колхоза “Красный партизан” Степана Паньшина призвали в сентябре 1939 года, военному делу обучался в стрелковом полку, который дислоцировался в Амурской области.
И вот - 1941-й! - Приказа об отправке на фронт, - вспоминает фронтовик, - мы ждали долго, с нетерпением. Нас везли без остановок. И вот мы услыхали грохот канонады. Только при выгрузке из вагонов нам сообщили, что прибыли под Сталинград. Сначала Степан Семенович воевал в составе 264-й танковой бригады, затем командовал отделением автоматчиков 6-го гвардейского истребительного полка. Шли ожесточенные бои. В эти тяжелые дни и стал бывший кузнец оружейным мастером. Его физическая закалка и опыт работы с металлом послужили быстрому освоению новой военной профессии.
- Мы не замечали времени суток, - вспоминает кавалер шести боевых орденов и медалей. Он освобождал Киев и Житомир, Румынию, Венгрию, Чехословакию, участник боевых действий на Курско-Орловской дуге. В конце декабря прошлого года ветерану исполнилось 84 года. Все четыре месяца оборонительных сражений за Сталинград наши воины-зёмляки стояли насмерть. Командир орудия 286-го стрелкового полка Иван Михайлович Авдюков поджигал вражеские танки и самоходные орудия. Вернулся в родную деревню Сартакову с четырьмя боевыми наградами, в том числе с медалью “За оборону Сталинграда”. - 23 августа, - вспоминал командир орудия младший сержант И. М. Авдюков, - немцы прорвали нашу оборону и вышли к Волге. А через два дня горели окраины города. 25 августа Сталинград был объявлен на военном положении. 16 сентября бои шли уже в городе. А наш земляк старопаньшинец Иван Алексеевич Паньшин в эшелоне с боевой техникой и воинами-уральцами мчался в те дни к Сталинграду. К концу декабря 1942 года силы врага уже истощались, и 10 января 1943 года советские войска под командованием К. К. Рокоссовского приступили к ликвидации окруженных под Сталинградом фашистских войск. В те январские дни погиб Иван Алексеевич Паньшин. А через год погиб под Ленинградом его родственник Алексей Яковлевич Паньшин. Пройдут годы, десятилетия, но миролюбивый народ не забудет отважных своих сынов, отстоявших мир от коричневой чумы - фашизма.
А. ТЕЛЕГИН,
председатель совета ветеранов Паньшинской
территориальной администрации.
Какой же ты молодец.
Пригородная газета от 7 февраля 2003 года.
Защитникам Сталинграда рукоплескал весь мир. И ликовал. Вздохнул свободно, когда Красная Армия, выдержав натиск гитлеровских захватчиков, разгромила их...
Леонид Иванович Носков - боевой офицер, гвардии подполковник в отставке, инвалид войны первой группы прошел сквозь горнило этой битвы. Он наш земляк, некоторое время в 50-е годы работал редактором районной висимской газеты. Увы, не суждено ему было дожить до 60-летия победы под Сталинградом, умер позапрошлым летом. У меня остались добрые воспоминания об этом человеке.
В августе 1942 года произошло его первое боевое крещение. Наши части под ураганным огнем противника переправились через Дон и завязали бой с фашистами под Серафимовичем. Враг огрызался, не хотел отходить. Немецкая авиация то и дело наносила бомбовые удары. Наши войска обстреливали артиллерия, минометы. Сплошная лавина огня из автоматов прижала к земле. Солдаты вынуждены были зарыться в землю, рассредоточиться по оврагам. Отбили несколько атак и, сломив, наконец, сопротивление немцев, вошли в город. Противник откатился на запад, занял оборону. А наши войска готовились, как мы узнали позже, к грандиозной Сталинградской битве. Через несколько дней, проходя по берегу Дона, Л. И. Носков и командир роты увидели, как солдаты на плащ-палатке несли раненого бойца. Его руки и ноги были перебиты осколками снарядов, в ранах кишели черви. В таком состоянии пролежал он неподвижно около недели, лишь случайно солдаты нашли его. Но боец разговаривал, был бодр, уверен в себе. Когда же ему сказали, что все, мол, парень, ты отвоевался, он обиделся и сквозь зубы процедил: - Нет, товарищи, не отвоевался. Я еще покажу этим гадам...
Можно было только удивляться силе духа, стойкости и мужеству этого бойца. Но вот наступили трагические дни для Сталинграда. Фашистские самолеты обрушили на город тысячи бомб. В городе начались тяжелые уличные бои. Наши бойцы сражались за каждый дом, этаж, подвал... Отличился и Леонид Носков. Вот цитата из заметки красноармейца А. Захарова “Фашисты выбиты из домов” под рубрикой “Герои Сталинградских боев” о том, как он с бойцами пленил немцев: Мы с лейтенантом Носковым приблизились к огневой точке слева, а тов. Бондарец и красноармеец Шувакин - справа. Стрелки и автоматчики групповым огнем поддержали нас. Фашистская огневая точка была окружена. Товарищи Бондарец и Шувакин бросили в амбразуру две гранаты. Я и лейтенант прорвались к выходу из подвала. Носков меткими выстрелами из нагана убил двух гитлеровцев. Затем мы метнули в подвал гранаты и прострочили очередью из автомата. Немцы закричали: “Гитлер капут”, и семь солдат с поднятыми руками сдались в плен. Путь был свободен. Пехота пошла в атаку. Вместе с ней мы атаковали еще один дом и уничтожили в нем всех фрицев. В этой операции саперы истребили 24 немца и 27 солдат взяли в плен”. Позже поручили Носкову привести ночью свой взвод из 23 бойцов для подкрепления стрелкового полка. С этой задачей он справился, начальник штаба обнял его, поцеловал и сказал: “Какой же ты молодец! У меня в полку осталось всего 11 бойцов”.
5 февраля 1943 года Л. И. Носкову и его бойцам была оказана честь побывать на митинге победителей в Сталинграде. И это неспроста. Его рота отличилась: уничтожила 185 и взяла в плен 488 фашистов. Но и многие наши солдаты погибли в Сталинградской битве. Л. И. Носков остался живым, хотя и получил три тяжелых ранения.
В. МАРКОВ.
Спасал людей.
Пригородная газета от 15 августа 2003 года.
Среди тех, кто сражался на Курской дуге, - Висимчанин, ветеран пятой танковой армии, теперь уже капитан запаса Александр Петрович Неруш. Правда, его основное “оружие” - бинты и лекарства: Александр Петрович был медиком. В кровавой мясорубке войны у него была иная задача: не уничтожать, а спасать людей.
Александр о медицинской службе не думал, даже, как он сам об этом говорит, боялся крови, но... Военкомат распорядился иначе. Висимский паренек после окончания местной школы получил повестку. Направили его в Свердловскую фельдшерскую школу. Там и учился Александр по ускоренной программе. Еще приходилось встречать раненых, помогать тем, кто не мог передвигаться самостоятельно, дежурить в эвакогоспиталях. Там не только перевязывали, ухаживали за ранеными, но и старались приободрить, хоть немного преуменьшить боль и физические страдания бойцов. Медики занимались по уплотненной ежедневной 12-часовой программе. Помимо медицинских дисциплин были у них еще строевая и огневая подготовка. Училище Александр окончил уже через шесть месяцев. Фельдшера направили в 623-й стрелковый полк 231-й стрелковой дивизии. Эшелоном направили в город Энгельс, что на Волге. Потом плыли пароходом до Камышина. А уже оттуда, в пешем строю, - под Сталинград. Там шли ожесточенные бои, и Александру Нерушу, командиру взвода санитаров, уже не в тылу, а на передовой пришлось увидеть много крови, которой он когда-то боялся, растерзанные тела, невыносимую боль и страдания. Да и сам- то он был контужен и легко ранен осколком. Поредевшую часть направили в тыл, в Москву, на переформирование. Александр стал фельдшером 53-го отдельного танкового полка пятой гвардейской танковой армии. В ее составе громил окруженных фашистов под Сталинградом, Румынию и Прибалтику. Не мало наших танкистов погибло под Прохоровкой при освобождении Курска и Белгорода. Но потери были бы значительнее, если бы не спасал солдат фельдшер Неруш.
После Орловско-Курской битвы, завершившей коренной перелом в Великой Отечественной, война все дальше катилась на запад. Затем старший лейтенант Неруш вернулся в родной Висим. Среди самых дорогих наград на груди фронтовика - медаль “За отвагу!”, полученная за Орловско-Курскую битву. Впрочем, моральную стойкость приходилось А. П. Нерушу проявлять не раз и в мирной жизни. Что и говорить, должность эпидемиолога в районной санэпидстанции требовала не только профессионализма, но и высоких моральных качеств. Ведь какое гражданское мужество необходимо, чтобы в голодные годы забраковывать подпорченные продукты, говорить в глаза правду народу?!
А потом 19 лет, до выхода на пенсию в 1979 году, Александр Петрович работал рентгенологом в Висимской больнице. Через его руки прошли снимки многих местных жителей. Он старался распознать болезнь на ее ранней стадии, когда была выше вероятность благополучного исхода, когда была возможность победить болезнь.
Он всегда помнил отца, который в годы войны находился в трудармии и скончался от туберкулеза. Да, суровое тогда было время, люди гибли не только от пуль, но и от болезней. Но все же терзала душу мысль: если бы больше уделялось внимания профилактике, то, может, не удалось бы болезни намертво скрутить отца?! И сын, “отвечая за отца”, за жизни дорогих ему Висимчан, работал, не покладая рук. Вместе с женой Зинаидой Максимовной, завучем местной средней школы, воспитали дочь Людмилу, которая пошла по стопам матери и тоже стала педагогом. Летом частенько она приезжает с мужем в родной для нее Висим, чтобы помочь отцу. Жизнь продолжается, хотя годы берут свое, и уже осенью А. П. Нерушу будет 80.
В. КУЗНЕЦОВ.
Мастер.
Пригородная газета от 22 августа 2003 года.
О человеке высокой квалификации обычно уважительно говорят — мастер! И этим все сказано. Такому можно доверить и быть уверенным — знак качества изделию обеспечен. Настоящий мастер своей маркой дорожит бережно несет ее по жизни. О Георгии Никифоровиче Суворове говорят в Висиме как о большом мастере в плотницком и столяром деле. В свои 76 лет он бодр, всегда в деле.
- Привычка к труду не дает ставиться – говорит Суворов удобно усаживаясь для разговора на скамейку возле дома. Окна моего дачного дома обращены на дом Суворова. Частенько наблюдаю, как к нему подъезжают машины дачников с заказами. Рамы, косяки для окон, двери - все, что делается из дерева, может смастерить мой сосед. А унаследовал ремесло от своего отца Никифора Ерофеевича, тоже .большого специалиста по дереву. В довоенные, послевоенные годы жили люди небогато. Все, вплоть до мебели, приходилось изготавливать кустарным способом. От заказов у мастеров не было отбоя. И это кормило. Бывало, пацанами забежим в мастерскую Никифора Ерофеевича и любуемся, как ловко выходят из- под его рук табуретка, полочка, столик. Все расчертит, разметит, а потом собрал, склеил - и готово. Казалось бы, так просто. А сам начнешь мастерить - не получается.
- В нашем столярном деле нужно чутье, - говорит Георгий Никифорович.
- Можно столько материала загубить, а желаемого результата не добиться. В общем, каждое дело надо любить, тогда все получится
- Я с пяти лет крутился в мастерской возле отца, - продолжает мой собеседник, присматривался к его работе. Сначала играл дощечками, инструментом. Потом что-то и сам стал мастерить. Первым творением был, конечно, скворечник. Какой же дом в деревне без скворечника? Установишь на шесте такой деревянный домик и любуешься весной на пернатых певцов. Свистят, прищелкивают клювом скворцы. Душа радуется от песенного перелива. А как-то с приятелями смастерили телегу. Правда, вместо коня сами впрягались. То-то было радости - своими руками сотворили точную копию настоящей телеги. Позже даже дрова на ней возили. Задумал изготовить табурет. Вещь ходовая в деревне. Одну сделал - оказалась мала. Вторая - велика. Понял, что правильно в пословице говорится: семь раз отмерь, один раз отрежь.
Начать работать пришлось с 14 лет. 1941 год, начало войны. Тут уж не до учебы в школе. Читать, писать научился - и ладно. Руки прокормят. Решил идти в пром отдел. Чего только не доводилось делать. Хоть и война, а жизнь продолжалась. Да и работающему на производстве полагался паек в 500 граммов хлеба. А для семьи, где восемь детей, 500 граммов — неплохое подспорье. Наловчились еще и платину мыть. Висим издавна славился своими старателями. Платину, золото здесь добывала чуть не каждая семья. Дело трудоемкое. Но за один грамм платины давали два килограмма муки. Вот и шаромыжили по окрестностям поселка. Результат зависел от удачи, место ведь выбирали случайно, наугад.
В общем, войну пережили, с голоду не умерли. Однако пришлось отведать и городской жизни. Около десятка лет работал в Нижнем Тагиле в ремонтно-строительном цехе НТМЗ - так в 50-е годы именовался металлургический комбинат. Столяр пятого разряда - это высокий разряд. А потому доверяли Суворову самые ответственные заказы. Довелось вести отделку строящегося тогда Дворца культуры. Работа ответственная, требующая высокого мастерства. - Раз доверили, значит, поверили, значит, что-то могу, - рассуждает Суворов. — А ведь годков-то еще не лишку было, немногим больше двадцати. Но уже был женат, двое детей нажили с женой Надеждой.
Работал, а душой и сердцем был в деревне. Мила она была. Люди здесь добрые приветливые. Поля, лес — все до камушка, травинки родное, знакомое. Махнули рукой на город, собрали пожитки и вернулись в Висим. А дерево в умелых руках хоть в городе, хоть в деревне одинаковое. Были бы умение да желание работать.
Заговорили о Суворове как о мастере, когда музейные работники приступили к реставрации мемориального комплекса писателя Д. Н. Мамина-Сибиряка в Висиме. Работа была большая. Меняли полы в доме-музее, нужно было построить амбар. Притом все нужно было сделать так, как было при жизни писателя. С работой Суворов справился. С тех пор и за уважал Георгия Никифоровича директор музея горнозаводского дела И. Г. Семенов. И как дело доходило до ремонта, до ответственной работы – обращался к Суворову.
И к 150-летию писателя, которое отмечали в прошлом году, Георгий Никифорович тоже приложил свои руки к ремонту музея.
А сколько домов построил, отремонтировал - и не счесть. И свой старенький, отцовский домик своими руками перестроил еще в 60- е годы. В июне старый дом раскатали, а в августе семья уже вошла в новый.
- Свой дом, может, и не велик, но спать не велит, - шутит хозяин. - С утра до вечера что-нибудь да делаю. Заказов-то хватает, да еще и хозяйство надо вести.
В свои 76 лет он еще держит корову.
Как-то заглянул к Суворовым во двор и удивился чудному деревянному столу, выполненному в стиле ретро. Гнутые ножки, чисто отполированная столешница, украшен узорами.
- Вот, потешил свою душу, - говорит мастер. - Руки стосковались по красоте. Могу похвалиться еще и буфетом, что изготовил для себя и установил уже в комнате. Оригинальная вещь, в продаже такой не сыщешь.
Долго мы тогда с ним говорили о жизни, о прошлом и настоящем Висима. Сколько здесь построено крепких, красивых домов. В раньше время специально приглашали мастеров из Вятки, из других областей, умеющих строить не только прочно, но и красиво, с выдумкой - с деревянными кружевами на наличниках и фронтонах домов. А нынче скидают сруб, кое-как облицуют дом — лишь бы был под крышей, вселятся и живут. Ни красоты, ни оригинальности. Правда, богатые люди еще позволяют некоторую роскошь. Но это именно роскошь, а не красота. А надо строить, чтобы и удобно было, и душа бы радовалась, глазу было приятно.
Были в Висиме мастера. К примеру, С. К. Канонеров. Большой был специалист по дереву! А вот унаследовал его талант лишь внук Григорий. Сегодня от заказов у него тоже отбоя нет. Молодой, но уже мастеровитый.
Владимир Иванович Панов тоже знает толк в дереве, все может сделать своими руками. В общем, деревянных дел мастера в Висиме есть. Поселок заметно перестраивается. Пустующих домов нет, горожане охотно скупают дома под дачи, перестраивают, обновляют их.
- Так что без работы не останемся, - говорит Георгий Никифорович. - Сожалею, что сыновья не унаследовали любви к дереву, к столярному мастерству. Но каждому свое. Насильно любовь к профессии не привьешь.
- И все же, владеть топором, рубанком, стамеской уважающий себя мужчина должен уметь, - считает Суворов. - Раньше в школах этому учили. Даже самому довелось вести уроки труда. В грамотешке хоть и не силен, всего четыре класса за плечами, но делать кое-что умел и этому учил ребят.
Сегодня техника, компьютеры в моде. Но без жилья, без дома, без крыши над головой не проживешь. Кто в будущем дом добротный поставит — большой вопрос. Однако,чтобы стать мастером, надо жизнь прожить.
Н. ЧЕРЕМНЫХ.
|